И вот сейчас… отторжения у него предложение «Штехеля» не вызывает. Раздумья есть — надо ли ему это. А вот соплей интеллигентских нет. «ПольскИе» чужие? Да! Занимаются стремным, даже в понятиях воров, делом? Да! Нет возражений против их наказания? Нет! Да и «бабки» срубить при этом. Чего же? Плохо ли?

А про мокруху… Так прав Шрам еще тогда был, когда говорил, что на «вышак» они уже поимели! Тогда что? Соглашаться?

— Ты это… Чибис… охолони! Я здесь не при чем, просто посредник. Знали люди, что со Шрамом дела вел, что тебя знаю. Вот и предложили поговорить. И это… здесь ты прав — за такое пять косых… Скорее — это проверка была.

«Штехель» снова плеснул по стаканам коньяка.

— Ну так что? Твое согласие… можно сказать — есть? Дело только в размерах доли, так что ли? И сколько ты хочешь?

— А давай рассуждать логически… Курьер прибудет с «бабками». С малыми «бабками» в такую даль кататься — дурнем надо быть. Значит кус будет большим. Четверть, по любому, пойдет в общак. Вот от оставшегося… половина. А? Как тебе такое?

— Ты сдурел что ли, Чибис? Там… расклад идет об очень приличных «хрустах». Точно не знаю… но могу предположить, что не меньше сотни. Иначе — чего огород городить? Куда тебе такие… Не… не пойдут на это люди. Хотя… да по хрену мне! Я передам, а там… договаривайтесь сами.

— Да? А тебе за посредничество доля не нужна? — хмыкнул Косов.

— Одно дело просто свести Вас. Другое — влезть в это… по самые ноздри! Отстегнут что-то — и ладно. Нет? Да и хрен с ним!

— Мне вот интересно…, - раздумывал Иван, — а сколько там будет человек? Двое? Трое? Железо при них будет? Хотя… да будет, наверняка. Деньги-то приличные! И как их, поляков этих… отработать? Где? Когда? Это же… пока они не разменялись, надо сделать.

Косов поднял голову, посмотрел на «Савоську»:

— И еще… а с чурками что делать? Тоже… класть? Они же сюда с товаром приедут. Им деньги будут нужны. Как бы под замес с разбором не угодить…

— Ты это… это все не ко мне! Сведу тебя… с людьми. Там и «обкашляете» все это.

— Угу… когда? И вот еще, Игнатьич… Вопросик у меня такой… А что же — у людей своих бойцов нет, что меня решили пристегнуть?

— Значит нет, если решили. Обычных «сявок» подвязать, так и дело не сделают, и сами засыплются. И других за собой потянут. А «пиковых» выходит в городе нет. Их в прошлом и позапрошлом году «красноперые» здорово проредили. Указиловка значит была… С верхов. Что, дескать, почистить города. Многие тогда… или на «кичу» уехали, или… вообще к стенке встали. Причем… особо не разбирали, гребли все подряд! Вот так вот…

— И еще один вопросик… А вот эти люди, кто попросил тебя со мной поговорить… Они как? Говна от них ждать стоит? А то — сольют меня после дела? Или вообще — прикопают?

«Штехель» задумался.

— Нет. Не тот человек, кто все это затеял. Да и со Шрамом они, вроде как, в «кирюхах». А тот, видно, к тебе благоволит. Не будет подставы. Но… ты и сам ушки топориком держи. Все… Я позову тебя, когда от них гонец придет. Договаривайтесь сами.

— А когда они… с поляками решили…

«Савоська» вздохнул:

— Краем слышал, что польскОй на днях уехал. Значит… примерно через месяц.

— Ага… ну ладно, я пошел. А ты этому… «шнурку» своему, которого ко мне присылал, скажи, что в следующий раз — башку откручу. Разговаривать с людьми пусть учится, «ушлепок»!

Выйдя от «Савоськи», Косов потянулся и с удовольствием прижмурился от лучей солнца.

«Хорошо-то как! А это все… Ладно, встретимся, поговорим. Если что не так — «адиос амигос»! И хрен меня кто заставит! Вряд ли после разговора, даже если он откажется, к нему будут предпринимать самые крутые меры — на крайности идти даже блатные не хотят без веской причины. Тем более воры, а не «пиковые». «Пиковыми» сейчас называют «безбашенных» налетчиков — грабителей и убийц, для которых кровь людская, что водица. Это уже в шестидесятые «пиковыми» почему-то стали называться профессиональные преступники с Кавказа. Но далеко не все из кавказцев были действительно — «пиковыми»! Может из-за понтов? Понты для кавказцев — главнее всего!

Хотя «бабки» все же нужны, потратился изрядно в последнее время на женщин! И хотя нисколько не жалею, но пополнить стратегический запас все же было бы нужно. Еще два месяца здесь, а то и больше! Еще Вареньку нужно «отодрать» как врага народа! Как у меня там знакомец говорил: «Отодрать волка, и шкуру на «запретку»!». Нет, все-таки решусь и отъимею Варьку! Задница у нее зачетная, вот туда и буду пользовать! Как там Вера говорила? Цыганский способ? Пусть будет цыганский! Кстати… о Вере. Хотел же ей денег презентовать на ремонт дома? Нужно посмотреть, сколько осталось, и отдать. А как? Да я же помню, где в садике она теперь работает. Вот и заскочу. На днях! А то потом опять забуду! Что еще? Да… танцовщица Оксана! Хороша девка! Хотя стоит признать, что подруга Калошина… поэффектнее будет. Вкус Игорьку не изменяет. Их тоже заносим в «поминальник»? Ну… а почему бы и нет?

Лида… Лида — это да, проблема, если можно так сказать. Проблема почему? Да потому, что там… подход нужен. Не будешь же, право-слово, как тот Ржевский подкатывать и предлагать: «Мадам! Разрешите Вам впендюрить?». Не поймет-с!

Что еще? Еще… да! хватит откладывать посещение Завадской и эти… игрища с ней и Риткой. Настройся и устрой дамам локальный армагедец! Да! Надо настроиться… А потому… потому… А пойду-ка я в наш Театр оперы и балета! Навещу Леночку! Ох, и навещу! Все! Идем!».

«Куда идем мы с Пятачком — большой, большой секрет!

Но не расскажем мы о нем — о нет! о нет! о нет!

Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро!

То тут «стограмм», то там «стограмм» — на то оно и утро!».

Уважаемые читатели! Здесь начинается фрагмент текста, который читать не рекомендуется людям с повышенной планкой морали! Ахтунг! Их предупредил! Нихт обижаться на автора!

В фойе театра его неожиданно окликнула девчушка.

«Ага! Эта та самая, которая в прошлый раз нас тут водила. Да-да!